«Музыка нас связала»: Жан Милимеров — о жизни после славы, «Голосе» и дружбе с Любовью Успенской

Жан Милимеров еще каких-то 20 лет назад был участником одной из самых популярных российских групп «Премьер-министр», а затем исчез с радаров. Однако артист смог триумфально вернуться на сцену и в плейлисты россиян.

В интервью порталу BLITZ+ певец откровенно рассказал о том, как справлялся со славой в 90-х, о фанатской любви и перезагрузке своей карьеры, случившейся благодаря «Голосу».

• О бешеной популярности: «Словно сон» 

Мы были настолько в движении, гастролях, что вообще ничего этого не замечали, это был словно сон. Мы в день, бывало, выступали в пяти городах. Есть сложновато было в каких-то ресторанах в городе, потому что все обращают внимание, смотрят. Это работа такая, ты артист популярный, поэтому для людей ты что-то иное.

• Работа в «лихие» 90-е: «Все были добрее»  

Тогда было все очень интересно, но иначе. Во-первых, было больше групп, все были добрее, на артистов смотрели по-другому, не так, как сейчас. Собирались «Иванушки», «Блестящие», группа «Стрелки» и «Премьер-министр»: мы все вместе катались по гастролям, было очень весело.

• О звездной болезни: «Прошло и очень быстро»

Когда ты очень популярен и на тебя обращают внимание, большая часть начинает «болеть» этой самой звездной болезнью. О себе судить как-то сложно. В какой-то момент немного «болел», но прошло, и очень быстро. Меня эта ситуация миновала.

• О сказочных гонорарах: «Другие зарабатывали чуть ли не вагонами» 

Я наслышан, что в начале 90-х, когда были такие группы, как «Ласковый май», и другие, артисты зарабатывали огромные деньги — чуть ли не вагонами. Мы же начали в конце 90-х, и в нашем случае был продюсер, а люди, работающие на контракте, баснословных денег не зарабатывают.

• Что творилось на концертах: «Такая любовь — это опасно»  

Нам в каком-то городе майки разрывали, автобусы раскачивали. Там такая любовь была народная.

Помню, в одном из городов нас увезли на машинах с середины стадиона в гримерку, и вот с гримерки надо было пробежать к автобусу через это столпотворение. Но даже охрана не помогла: у Димы майку порвали, у меня — куртку. Фанаты хотели какие-то клочки одежды себе оставить, очки с лица у меня сняли.

Такая любовь — это опасно. Я думаю, что отношение, когда кому-то хочется что-то от тебя на память взять, очень приятно любому человеку, но в то же время как-то страшновато.

• Про перемены в шоу-бизнесе: «Перестал быть отдельной кастой» 

Раньше на артистов смотрели как на артистов: выжидали появления в телеэфире или первую песню. Если трек хитовый, то раньше он звучал долго. Сейчас срок «жизни» тех же хитов — максимум месяц, два, три.

Сейчас молодым артистам приходится выпускать трек каждый месяц, чтобы оставаться на плаву. Раньше мы выпускали песню, и вся страна ее пела чуть ли не 5-10 лет после того, как мы ее выпустили.

Сейчас ниша шоу-бизнеса настолько открыта и доступна, что, допустим, тиктокер может быть гораздо популярнее в индустрии музыкальной, чем артист на сцене. Раньше артист это был артист. То есть была отдельная ниша, отдельная каста, и никто не влезал туда. А сейчас каждый третий имеет право в ней быть, себя засветить и себя показать в ней.

• О «доступности» современных звезд: «Должна быть недосказанность» 

Сейчас время такое — надо быть ближе к народу. Раньше артисты были недоступны. Люди ждали, когда выйдет трек, ждали концерт когда появится, ждали выступления. Артиста можно было увидеть только в телевизоре. А сейчас каждый второй может тебе написать в [ссылка удалена], попросить автограф или пересечься.

Хорошо это или плохо? Пятьдесят на пятьдесят. Здорово, что артист доступен, но также должна быть какая-то  недосказанность, недоступность, когда ты смотришь на артиста.

Я сужу по себе, я вырос на музыке Майкла Джексона, Стиви Уандера —  это были кумиры недосягаемые. И ты ждал каждый концерт или клип по телевизору, искал какие-то видеозаписи, кассеты, песни. Это все настолько было интересно! А сейчас интерес как-то упростился.

• Приход звезд в «Голос»: «Я пришел как Жан Милимеров»  

Дело в том, что в «Голосе» нет случайных «пассажиров». Там все опытные певцы и певицы, которые знают, что такое сцена: либо в кавер-командах поют, либо в ресторанах — новичков там мало.

Мне повезло: я в 17 лет попал в группу, которую продюсер решил раскрутить, и мы стали командой, известной на всю страну. Но меня знали как солиста группы «Премьер-министр», а в шоу «Голос» я пришел как Жан Милимеров. И поэтому говорить, что я у кого-то место отбираю — полная глупость. Это неправда, и в «Голосе» все очень хорошие ребята, мастера своего дела и очень круто поют.

Если бы я был популярен как сольный артист, как к примеру, Владимир Пресняков, как Леонид Агутин, Валерий Меладзе или другие успешные в сольной карьере артисты, и после этого пошел на конкурс — это одно. Но тут другая история. Я всегда был известен как солист группы, а в шоу пришел показать себя сольно.

Для меня, естественно, это новый опыт, несмотря на то, что я много лет на сцене, новый шаг. Я считаю, что «Голос» — один из самых популярных и достойных вокальных конкурсов, куда не стыдно прийти даже популярному артисту. Но я туда пришел как человек, который любит музыку.

• О наставниках «Голоса»: «Виделись периодически»    

На шоу, как в школе, дают задания, мы репетируем, потом через пару дней встречаемся, репетируем вместе, обсуждаем песни, аранжировки, потом опять. Работа идет постоянно, но каждый день какой смысл находиться? Я считаю, это неправильно.

Проводится большая работа с оркестром, с наставниками, выбираются песни, идеи — участник постоянно в процессе, а наставник периодически с ним видится. Если участник репетирует дома, он может с наставником созвониться.

У каждого наставника есть правая рука, которая помогает это все контролировать. Это нелегкая работа, потому что, если у тебя в команде по 9-12 человек, с каждым нужно репетировать, к каждому нужен подход свой.

После шоу «Голос» моим продюсером стал мой хороший друг, с которым я дружу на протяжении 25 лет, основатель группы «Круиз», легендарная личность Матвей Аничкин.

После того, как я исполнил песню «Мадонна», которая, как сейчас говорят, «зашла в народ», следующим нашим с продюсером шагом было обращение к известному и любимому композитору Игорю Яковлевичу Крутому, автору этой песни. Отправили видео, попросили, чтобы он дал добро на ее исполнение в нашей интерпретации.

Послушав ее, он одобрил, после чего мы записали эту песню и поехали в Дубай снимать на нее клип. Сейчас видео на моем YouTube-канале набрало около 2 миллионов просмотров.

• О дружбе с Успенской: «Готовим клип на очень взрослую песню»   

После я участвовал в шоу «Три аккорда» и получил приз зрительских симпатий в конце программы. В этот период так сложилось, что мы сблизились в творческом плане с Любовью Успенской. Сейчас с ней готовим дуэт на песню, которую написали я и мой продюсер.

Успенская — человек-душа, очень искренняя, очень хорошая, прекрасная мама, правда. Она глубокий человек и очень музыкальная, поэтому мы так сдружились. Одним словом — музыка нас связала.

Мы можем часами болтать о творчестве. Я разбираюсь в музыке, как я думаю, неплохо, но при этом Люба открывает для меня новые горизонты, каких-то новых вокалистов, от которых мурашки бегут по телу.

Повторюсь, мы готовим дуэт с Любой, и параллельно я записываю свой альбом с моей командой «Gypsy men band». Одним словом, я полностью в творчестве.

• О съемках «голубых огоньков»: «Я трепетал» 

Никогда не забуду, как мы все собирались на «Мосфильме». Были все звезды, от таких мастодонтов, как Иосиф Давыдович Кобзон, до начинающих  молодых исполнителей.

На этих съемках собирался весь цвет шоу-бизнеса. Я трепетал и думал: «Вот это да! Я с такими мэтрами. Это же круто». Такие приятные воспоминания. Это нормальное чувство, когда ты находишься среди таких звезд.