«Был абсолютно не готов»: Арсений Бородин — о жизни после «Фабрики звезд», «Голосе» и борьбе с депрессией

Арсений Бородин прославился на всю страну после участия в «Фабрике звезд 6».

Однако после оглушительного успеха с группой «Челси» артисту пришлось лицом к лицу столкнуться с суровой реальностью, безденежьем и ментальными проблемами.

В интервью порталу BLITZ+ музыкант рассказал о личной драме, перезагрузке карьеры и новых проектах.

«Без денег донести музыку невозможно»

— Арсений, вы стали известны после участия в «Фабрике звезд». Сейчас на смену программе пришло множество других передач, однако в большинстве случаев участники «пропадают» с радаров после окончания шоу. С чем это связано?

— Во-первых, это связано с тем, что время ускорилось, а во-вторых, ни один проект не вкладывается в дальнейшее развитие своих участников. Как бы ни был талантлив человек, история учит нас тому, что без денег будет очень сложно. Сегодня без денег донести музыку до слушателя почти невозможно.

— А какие гарантии давала будущим звездам «Фабрика»?

— Самое главное: у нас был семилетний контракт с Виктором Дробышем, за что ему спасибо, он нас многому научил. Продюсер по контракту был обязан вкладывать в артиста деньги — все это было прописано, осуществлялось и хорошо работало.

После окончания проекта были подарки. Мне подарили шикарный студийный пульт, который я впоследствии продал, потому что у меня на тот момент даже не было жилья в Москве.

— Есть ли какие-то шоу, которые хоть немного приблизились к «Фабрике звезд»?

— Сейчас я участвую в проекте, который называется «Ну-ка, все вместе!», мы снимаем четвертый сезон. Победительница третьего сезона, армянская исполнительница Сюзанна, выиграла миллион за участие и миллион от спонсоров — на данный момент я больше не знаю на телевидении шоу, которые дают подобный выигрыш.

«Драка произошла прямо на сцене»

— Группа «Челси» была безумно популярна после окончания «Фабрики». Были ли у коллег или у Вас самого «приступы» звездной болезни? Если да, то как с этим боролись?

— Звездная болезнь — психическое заболевание, которое проявляется в неготовности человека к тому, что на него обрушилось. Мне очень помогало мое строгое воспитание. Поэтому я всегда старался к людям относиться хорошо. Какой бы ни была популярность, я всегда знал, зачем выхожу на сцену.

Многие, кто попадал в проект случайно, вели себя по-разному, кто-то фотографироваться не выходил, кто-то выставлял какие-то безумные требования. Но в нашем мужском коллективе проблем с дисциплиной не было.

— А были конфликты в группе с ребятами?

— Были творческие разногласия, которые в один миг дошли до предела. Это было в Пятигорске, у нас начался тур. Там были проблемы со звукорежиссером, который нам не всегда разрешал выступать живьем. И я стал ребят собирать перед выступлениями репетировать, хотя это было очень сложно физически, потому что мы очень много времени проводили в дороге.

У нас во время распевки произошел конфликт с Деном Петровым, и он махнул на меня рукой, а я родом из Сибири и не привык, чтобы со мной так обращались. Завязалась драка, она произошла прямо на сцене буквально за час до концерта. Но потом мы как два неглупых человека помирились и нашли точки соприкосновения.

«Мы не вкладывали деньги в группу»

— После распада «Челси» Вы на некоторое время пропали. Как восприняли этот эпизод своей карьеры? Было тяжело после всероссийской славы столкнуться с реальностью?

— Мы не распадались, у нас в 2013 году закончился контракт с продюсером, но мы с ребятами сами приняли решение выступать в оригинальном составе.

Я договорился с Виктором Дробышем, попросил разрешение на использование репертуара, названия, и в дальнейшем мы работали как самостоятельная группа. Но те деньги, что мы зарабатывали, мы не вкладывали их в группу, а это так не работает. Нам не хватало медийности, чтобы поддерживать популярность.

Мы до сих пор с ребятами собираемся на концерты и выступления. 7 марта в Звенигороде выступали оригинальным составом, спели 15 песен. Прошло столько времени, а мы не выпускаем ничего нового, мы осознанно приняли это решение, но люди до сих пор приходят и слушают.

— Было чувство опустошения после окончания контракта?

— Было страшно, потому что я в тот момент хотел начать сольную карьеру. Мне было 24 года, я абсолютно не понимал, что такое ответственность, открещивался от нее. И тут на меня свалилась ответственность за всю группу. Я взял на себя организацию всех концертов и долгое время этим занимался.

Было чувство страха, конечно. Однако в нынешнем положении я хочу сказать, что это очень хороший опыт, и каждый человек должен его пройти. Человек либо выплывет, либо не выплывет, как бы это жестоко ни было, но это так.

«Никогда не хотелось все бросить»

— Сейчас, уже много лет спустя, появляются новости о непростых условиях, с которыми сталкивались фабриканты разных сезонов за время шоу. Как Вы вообще себя ощущали, проживая в „звездном доме“? Был ли момент, когда хотелось все бросить и уехать домой?

— Никогда, я человек, который шел к этому всю жизнь, мечтал об этом с малых лет.  И «Фабрика звезд» стала той самой финальной вехой, чтобы стать наконец узнаваемым артистом. Я за себя могу сказать, что ни в „звездном доме“, ни на гастролях мне никогда не хотелось все бросить и сказать: я утомился или устал. Я всегда работал на 200 % не только на сцене, но и вне сцены.

Мне не было тяжело в „звездном доме“, я приехал туда из небольшого города, из региона. Моя жизнь была до проекта совсем другой, я жил в среднестатистической семье в Алтайском крае. Я ходил в школу и на занятия по музыке —  это была вся моя жизнь до отъезда на «Фабрику». В „звездном доме“ было очень круто. Я тогда узнал, что жизнь может быть настолько другой.

— В Сети ходят слухи о непростом характере Виктора Дробыша. Страдали ли участники шестой «Фабрики» из-за нрава продюсера?

— Опять же, чужая душа — потемки, я не могу говорить за всех. Там, где я воспитывался, разговоры конкретные, понятые и сжатые имели абсолютно обычную форму существования в обществе. И когда Виктор Яковлевич жестко высказывался, меня это не пугало, я был к этому готов. Были ребята, которые говорили: «Вот, что происходит, мне тяжело»… Я этого никогда не понимал.

«Это отравляет душу человека»

— Вы — один из немногих людей в шоу-бизнесе, который открыто заговорил о депрессии и непростом жизненном периоде. Как Вам удалось справиться с потерей брата и проблемами со здоровьем?

— Я до сих пор не уверен, что мне удалось с этим справиться до конца, и не уверен, что у этого есть какая-то финишная черта. У меня хватило сил одуматься и взять себя в руки. Я понимал, что если продолжу существовать так еще какое-то время, моя жизнь закончится.

Не вижу в своем признании ничего сверхъестественного. Обществу стоит поучиться, как об этом вообще разговаривать, принимать эту информацию. Обществу стоит перестать судить людей, тыкать в них пальцем. От этого надо избавляться, это отравляет душу человека, мешает ему жить.

Поэтому я заговорил об этом. Потому что, когда я столкнулся с проблемой, мне было некому объяснить, что делать. Я полтора месяца просидел на диете, приводил себя в чувство, испугался очень сильно.

— Изменился ли Ваш подход к здоровью после сердечного приступа, который Вы пережили в 2013 году? Часто бываете у врачей?

— Сейчас нет, я привел свое состояние здоровья в норму, занимаюсь спортом. К врачам хожу в крайних случаях, года полтора назад проверял здоровье, никаких проблем не обнаружили. Человек, который занимается физической нагрузкой, вряд ли может быть нездоров.

«Я был абсолютно не готов к „Голосу”»

— Вы участвовали в «Голосе». Почему решили попытать удачу в шоу? Чем Арсений Бородин, который пришел на «Фабрику», отличался от артиста, который принял участие в «Голосе»?

— Если бы меня спросили: «Жалеете ли Вы о чем-то в жизни?», — я бы, безусловно, ответил, что о моем походе на шоу. Я был абсолютно не готов к «Голосу». Мое состояние здоровья на тот момент не дало показать достойный уровень.

Я не смог показать ничего. Сейчас бы сделал лучше, круче, я бы разорвал там все в клочья. Но после драки кулаками не машут, поэтому предпочитаю говорить, что это мое не самое удачное жизненное решение.

— Почему Вы все же приняли решение, несмотря на самочувствие, пойти в шоу?

— На тот момент у меня было множество кризисов, я потерял всю свою команду, менеджмент, музыкантов, в том числе личная жизнь „накрылась медным тазом“. Я находился в растерянности. Это была истерическая попытка ухватиться за веточку, и у меня не получилось. И когда у меня не получилось, это добило еще сильнее, и вот от этой точки невозврата я начал свой путь наверх.

«Я послал к черту все эти установки»

— Ваш стиль определенно можно описать как рокерский, но при этом есть и песни в жанре поп-музыки. Подскажите, к чему у Вас больше лежит душа?

— То, что я делаю в своем сольном творчестве, в мировой практике называется поп-музыкой. Я люблю музыку в целом и не отказываюсь от разных жанров. У меня есть альтернативный проект с рок-музыкой, классической.

Я написал много песен, сильных песен. Правда, сейчас не знаю, что со всем этим делать в нынешней ситуации. Просто сейчас немного площадок для донесения своего творчества.

— А как Вы умудряетесь совмещать в своем творчестве такие разные стили?

— Это глупость и юношеский максимализм — работать в одном направлении. Я послал к черту все установки, что должен быть кем-то одним. Я стал двигаться в разных направлениях и почувствовал себя по-настоящему счастливым человеком.

«Просят принять участие в шоу про раздел имущества алкоголиков»

— Сейчас Вы являетесь жюри в шоу «Ну-ка, все вместе!» Почему согласились принять участие в проекте? Расскажите о нем. Чем он уникален и отличается от других в этом сегменте?

— Мне нравится проект, нравится его концепция. Сто членов жюри подкупить невозможно, и мы снимаем уже четвертый сезон. И всегда мы в жюри абсолютно точно выбираем победителя. Через год артист приходит к нам в качестве эксперта, и всегда видно, что он вырос и записал что-то хорошее. Я такие проекты люблю, мне это очень приятно.

Когда мне звонят с канала и просят принять участие в шоу про раздел имущества алкоголиков, я на такие съемки не хожу. Мне нечего там сказать, ходить на такие передачи я не вижу смысла.

— Какие эмоции получаете от выступления конкурсантов? Бывают ли сложности с принятием решения?

— Очень тяжело выбирать, когда выходит профессионал, тогда менее подготовленным ребятам очень тяжело конкурировать с ним. К нам ведь приходят разные люди, с разным уровнем подготовки. Поэтому, когда выходит профессионал, оценивать тяжело. Ведь его может погубить только неправильно выбранная песня. Из-за этого многие сыпятся.

— Есть чувство ностальгии и желания выйти на сцену? Или может, напротив, ощущаете облегчение?

— Нет, однозначно, я все свои конкурсы уже «отвыступал». Я профессиональный артист, и тот музыкальный уровень и те записи, которые делаю, они уже не конкурсные. Это не записи начинающего артиста. В 2015 году ходил на «Главную сцену», очень классный проект, в котором победил. Но сейчас я готов выступать только как артист и радовать людей.

«Терпеть не могу непрофессиональных людей»

— Ведет проект Николай Басков. Как, по Вашему мнению, он справляется со своей ролью?

— Николай Басков — один из сильнейших, интеллектуальных и правильных, если можно так выразиться, людей на российской сцене. Вам могут не нравиться его образ, его музыка, его грязный пиар, который, возможно, проскакивает периодически на сцене. Но то, что это человек эрудированный, умный, интеллигентный, образованный и профессионал своего дела — это не вызывает сомнений абсолютно.

— Среди членов жюри бывают конфликты, стоит ждать «столкновений» в новом сезоне?

— Я не могу раскрывать карты, потому что это будет неправильно с моей стороны. Однако я могу сказать, что тон проекта я задал очень серьезный. Потому что я терпеть не могу непрофессиональных людей. К примеру, когда человек приезжает из другой страны, другого города, получает невысокую оценку, а ему не могут объяснить — почему. Одет не так, или смотрит не так, или что-то еще не то. Такое я терпеть не могу.

«Последствия расхлебываем до сих пор»

— Сейчас сложно делать прогнозы, но подскажите, какие у Вас планы и ожидания от 2022 года?

— Я бы очень хотел, чтобы все были здоровы, мои близкие ни в чем не нуждались. Я пожелаю всем нам, чтобы мы поскорее справились со всеми трудностями, начали ходить друг к другу в гости, на концерты и жить замечательной полноценной жизнью, а не этой несчастной пародией, которой из-за пандемии два года жили люди искусства.

Это были адские мучения. Люди творчества — они очень чувствительные и тонкие натуры, кому-то это не нравится, но это факт. Поэтому последствия последних двух лет мы расхлебываем до сих пор. Уходят лучшие, те, кто не смог справиться с новой реальностью.

Я бы хотел призвать всех людей быть добрее друг к другу.