«Невозможно смириться никогда»: Светлана Немоляева — о главной боли, подарках судьбы и современном кино

84-летняя Светлана Немоляева десять лет назад потеряла супруга, но говорить об этой боли не хочет до сих пор. Куда приятнее актрисе разговоры о том, кому обязана всем в своей картине, — Эльдаре Рязанове.

В интервью порталу BLITZ+ Светлана Владимировна откровенно рассказала, как «прошла» мимо проб на «Служебный роман», а также что думает о современном кинематографе.

— Вы всю жизнь или на сцене театра, или на съемочной площадке. Игра перед зрителями или на камеру стала для вас работой?

— Это моя жизнь. В театре иронизируют, что сцена меня лечит, ведь я могу очень плохо себя чувствовать, потом выйти на сцену и забыть про все. Я люблю играть, и эта любовь не прошла.

— Как вы оцениваете современный кинематограф?

— В кино сейчас крутятся огромные деньги. Теперь все зависит от продюсеров: кто и сколько денег даст, кто и какие выставит требования. Экономика вмешалась в искусство. Это палка о двух концах: с одной стороны, люди могут многое снять, чего раньше не могли, с другой стороны, они вынуждены свой творческий процесс сокращать до минимума.

— Можно сказать, что российское кино пережило свой «золотой век» и изжило себя?

— Не могу так сказать. Действительно, все течет и все меняется, но ничего раз и навсегда не бывает. Могут быть какие-то проблески великих людей: режиссерские работы, актерские, сценарные, понимаете.

— Слава пришла к вам после ролей в фильмах Эльдара Рязанова. Каким он вам запомнился человеком?

— Его фильмы «Служебный роман» и «Небеса обетованные» стали для меня самыми запоминающимися ролями. Для меня этот режиссер — подарок судьбы. Это был человек, который умел работать с актерами, что-то подсказать, и это было всегда на пять с плюсом. Поэтому попасть к нему в кино — это как выиграть сто тысяч по трамвайному билету.

В театре у меня тоже было много ролей, которые давались с трудом, и не сразу я приходила к нужному результату. Но тем дороже были эти роли. Потому что в них было вложено очень много нервов, сил, творчества.

— Как вы прошли пробы на «Служебный роман»?

— У меня не было проб. Рязанов так взял ведущих актеров: Фрейндлих, Мягкова, Ахеджакову, Басилашвили, меня. А я как раз была уверена, что не попаду, потому что после прочтения сценария сказала: «Эльдар Александрович, я же провалила пробы в „Иронию судьбы”, опять провалюсь, буду страдать, мне будет очень тяжело». Он говорит: «Нет, возьму без проб». Для меня это был подарок.

— А вы видели новый «Служебный роман», ремейк?

— Нет, никогда смотреть не буду. Я вообще считаю, что это порочная практика, этого делать нельзя.

— Как ваше здоровье? Вы боитесь коронавируса, прививались?

— Коронавируса боюсь как любой нормальный человек, и я делала прививки, потому что у меня в жизни очень много встреч с людьми и на сцене. В моем возрасте не бывает здоровых людей, и у меня есть свои проблемы.

— А как относитесь к тем, кто ярый противник вакцин? Потому что есть известные люди, которые выступают против…

— Да, я знаю. Но даже если ты ярый противник, сиди со своей «ярой противностью», зачем выступать-то?

— Прошло десять лет с момента потери вашего супруга, боль от потери еще ощущается?

— Ой, эти вопросы меня ранят. Как вы думаете, если люди прожили вместе 51 год, что они испытывают после смерти любимого? С этим невозможно смириться никогда.